«Кризис закончится без нас»

16 декабря в Вышке состоялся очередной семинар из цикла «Экономическая политика в условиях переходного периода». Его участники предложили свое видение «Уроков кризиса и перспектив развития российской и глобальной экономики». Публикуем репортаж и видеозапись.

Утром в этот день пришла трагическая новость о смерти Егора Гайдара, человека, который был не просто крупнейшим в России исследователем проблем переходной экономики, но осуществил переход страны к рынку. Поэтому научный руководитель ГУ-ВШЭ, руководитель семинара Евгений Ясин посвятил нынешнее заседание памяти этого «великого гражданина, совершившего почти невозможное».

Отдав дань уважения памяти Егора Тимуровича, участники семинара обратились к заявленной теме — «Уроки кризиса и перспективы развития российской и глобальной экономики». Самые лучшие материалы по ней, как сказал Евгений Ясин, приходят от Центра макроэкономических исследований Сбербанка РФ, поэтому ключевым докладчиком на семинаре стала директор этого центра Ксения Юдаева, предложившая еще раз взглянуть на причины, приведшие мировую экономику к сильнейшему за десятилетия кризису. «Разобраться нам нужно не с точки зрения научной любознательности, а чтобы понять, что делать и когда закончится кризис», — сказала она.

Ксения Юдаева кратко представила три пласта объяснений — от лежащих на поверхности до скрытых в глубине, каждый из которых очень популярен у экспертов и так или иначе иллюстрирует беспечность ключевых игроков и регуляторов финансового рынка США. «Поверхностное» объяснение сводится, в основном, к следующему: американцы увлеклись созданием новых финансовых инструментов, за которыми не было никакого контроля. Спустившись чуть глубже, можно предположить, что рисковые, если не сказать авантюрные, решения американских банкиров и финансистов были спровоцированы многолетним курсом Федеральной резервной системы на удержание низкой процентной ставки. Иными словами, во всем виноват Алан Гринспен. Однако, копая еще глубже, можно наткнуться на тоннель между США и Китаем, по которому в одну сторону двигались почти сплошь товары, а в другую — одни лишь деньги. То есть пока у Китая бурными темпами росли экспорт и валютные резервы, у США почти столь же стремительно увеличивался дефицит торгового баланса, бюджета и государственный долг. Именно эти две страны и обеспечили глобальный дисбаланс мировой экономики.

Стартовав во второй половине 2007 года в США, кризис прошел несколько этапов: от обвала ипотечного рынка за океаном, банкротства Lehman Brothers и паники на фондовых рынках до падения промышленного производства, сокращения ВВП развитых стран и первых сигналах выхода из глобальной рецессии. А российская экономика, продолжавшая разбухать от нефтедолларов, когда все признаки грядущей катастрофы были уже налицо, пострадала не только от обвала цен на сырье, но и благодаря внутренним факторам. Ксения Юдаева отметила, что девальвация рубля была не такой уж сильной и вполне сопоставимой с ослаблением английского фунта и шведской кроны. Но в отличие от этих стран, в России наблюдалось «бегство» из рубля в более устойчивые в глазах большинства населения валюты.

В попытках преодоления кризиса ключевые центробанки как могли снижали процентные ставки и расширяли свои балансы, а правительства увеличивали государственные расходы, принимая масштабные пакеты фискального стимулирования экономики. Очевидно, что в ближайшем будущем эта искусственная накачка экономики деньгами обернется всплеском инфляции, с которой придется бороться, одновременно стараясь не погубить «зеленые побеги» экономического роста.

Российское правительство формально старалось действовать в общемировом русле, но антикризисная политика подчас приобретала странные формы. Так, государство, по словам Ксении Юдаевой, предпочло «бороться не с безработицей, а со статистикой по безработице». А средства, выделенные на кредитование малого бизнеса, продолжают оседать где-то на полпути. В условиях неопределенности предпочтение отдается не кредитам, а более ликвидным инструментам заимствования — облигациям, поэтому малый бизнес восстанавливается значительно медленнее, чем крупный.

Так когда же меры, принимаемые на национальном и глобальном уровне, дадут результат и экономики стран вернутся в зону устойчивого роста? Ксения Юдаева считает, что альтернатива затяжной стагнации пока только одна — надувание в экономике новых пузырей. Пока что все попытки МВФ создать инструменты страхования для развивающихся экономик терпели крах, и они по-прежнему стремятся к накоплению резервов в иностранных активах. И глобальный дисбаланс не будет преодолен, пока краткосрочная реакция стран противоречит их долгосрочным решениям.

Россия, применительно к экономике которой сейчас можно говорить не о росте, а об устойчивой стабилизации, «при любом сценарии не вернется к тем темпам роста, которые имелись в последние восемь лет». Однако у Ксении Юдаевой нет уверенности, что власть и бизнес, «ускорявшие экономику, когда она и так неслась на предельной скорости», способны осознать и принять этот факт. И хотя сырьевой характер нашей экономики в какой-то степени помог России в кризис — она не только падала, но и начала расти вслед за нефтью — ее циклическая структура остается фундаментальным препятствием на пути развития. Необходимо и реформирование финансовой системы, и денежной политики, полностью зависимой от внешних факторов, а также следует обеспечить реальную защиту прав собственности. И по крайней мере один шанс победить инфляцию кризис нам точно предоставил, сказала Ксения Юдаева.

Директор по макроэкономическим исследованиям ГУ-ВШЭ Сергей Алексашенко

Директор по макроэкономическим исследованиям ГУ-ВШЭ Сергей Алексашенко не согласился с тем, что политика искусственного занижения курса юаня, проводимая китайскими властями, привела к образованию торгового дисбаланса с США. Он напомнил, что в течение нескольких предкризисных лет Китай делал ровно обратное — укреплял юань. Причина невероятной конкурентоспособности китайских товаров в другом: в экспорте чрезвычайно дешевой рабочей силы, которая все время пополняется за счет китайской деревни.

Говоря о глобальных последствиях кризиса, Сергей Алексашенко отметил, что процесс «делевереджа», уменьшения кредитного плеча, затронет все страны. Надзор за банками и финансовыми институтами будет усиливаться, следовательно, банковский бизнес станет менее эффективным и будет выдавать меньше кредитов. Кризис станет и проверкой на прочность для еврозоны, где и прежде дефициты некоторых национальных бюджетов выходили за пределы 3%, установленных Маастрихтским договором, а сейчас эта картина наблюдается повсеместно.

Зато Сергей Алексашенко «категорически согласен» с тем, что в России проблемы возникли из-за специфической структуры экономики. «Именно с точки зрения структуры у нас очень большой сектор услуг, — сказал бывший зампред Центробанка. — Как он будет развиваться, если сектора, производящие добавленную стоимость, встали?». «Благодаря» политике укрепления рубля на российском рынке не происходит импортозамещения, так что скоро может встать вопрос «о выживании остатков нашего машиностроения в борьбе с китайским импортом».

Действия, предпринятые правительством и финансовыми регуляторами, позволили Сергею Алексашенко сделать три основных вывода. В России отсутствует и институт, и механизм оценки текущей ситуации, поэтому меры поддержки экономики опаздывали на несколько месяцев. В структуре антикризисного пакета был сделан упор на нетрадиционные составляющие — повышение пенсий, спасение собственников корпораций и финансовых институтов. Наконец, Центробанк проводит такую надзорную политику, которая позволяет банкам прятать проблемы.

Главный экономист BP по России и СНГ Владимир Дребенцов предложил свой анализ последствий кризиса на столь важных для России сырьевых рынках. Главный урок заключается в том, что «уроков там извлечь нельзя», поскольку в нефтяной отрасли произошел обыкновенный циклический спад, который за последние тридцать лет наблюдается уже в третий раз. Как ни печально это признать, никакого очищения экономики кризис не принес, и пузыри будут надуваться снова, притом что и старые пузыри еще не лопнули.

Не происходит «созидательного разрушения» и в России, где лица, принимающие решения, витают в нефтегазовых облаках, силовики проникают в экономику и на макроуровне, и на уровне компаний, а страна целиком грозит превратиться из «островка стабильности» в «застойное болото». Даже в стратегически важных отраслях мы не обращаем внимания на реально существующие вызовы вроде растущего рынка сжиженного газа, не привязанного к ценам на нефть, и развития технологий, позволяющих использовать в производстве нетрадиционный газ. Изменения грядут и в нефтяной отрасли и будут связаны с не воспринимаемым у нас всерьез экологическим движением.

К банковской теме вернулся Алексей Моисеев, заместитель начальника аналитического управления банка «Ренессанс-Капитал». Он согласился, что реальной альтернативы новому надуванию пузырей в финансовом секторе, нет. Приток капитала на финансовый рынок будет происходить в таких объемах, что рынок его переварить не сможет — с этой проблемой столкнутся в том числе три из четырех стран БРИК, за исключением Китая. Но для России это может стать и позитивным фактором. Алексей Моисеев предположил, что российская банковская система будет наконец главным кредитором своей экономики, что поможет ей смягчить последствия будущих кризисов, когда начнут лопаться вновь надутые пузыри.

Главный экономист банка HSBC по России и СНГ Александр Морозов считает, что кризис показал, что рост азиатских экономик не гарантирует спокойствия экономике мировой, ну а Россия наглядно убедилась, как сильно она зависит от экспорта сырья. Он также раскритиковал бюджетную политику российского правительства, которая в кризис привела к росту расходов в процентах от ВВП. Более того, увеличивались расходы не инвестиционные, как это происходит в других странах, а текущие, государство не инвестирует в развитие, а спасает неэффективные компании. И пусть Россия вновь вошла в фазу быстрого роста, продлится он всего несколько кварталов до взрыва очередного мыльного пузыря.

Генеральный директор компании Standard&Poor's EA Ratings Алексей Новиков выделил «сильно недооцененный» фактор, обусловивший начало нынешнего кризиса: на рынке, прежде всего ипотечном, произошла смена потребительского поведения. Дом для потребителей стал банкоматом, еще одним товаром и способом получения наличности. Жаль, России до этих метаморфоз далеко, ведь «у нас 25 миллионов человек живут там, где вообще жить нельзя». Прибавьте к этому полное отсутствие трудовой мобильности — и станет понятно, почему так сложно закрывать даже хронически убыточные предприятия. «У нас маленький рынок, и в этом смысле мы имеем дело с очень маленькой страной», — заметил Алексей Новиков.

Ксения Юдаева, Сергей Алексашенко, Евгений Ясин

Подводя итог семинара, Евгений Ясин, сказал, что докладчики нарисовали картину «многообразную и отражающую реальное положение дел». А положение дел таково, что на международном уровне в поисках коллективного выхода из кризиса страны, и в первую очередь США и Китай, боятся пропустить конкурентов вперед. «Нужны принципиальные решения, в которых разные стороны должны чем-то жертвовать, а на это никто не готов», — отметил научный руководитель ГУ-ВШЭ.

А пока США и Китай борются за сохранение и обретение конкурентных преимуществ в посткризисной экономике, Россия, за неимением собственной финансовой жизни, увлеклась игрой в инновационные догонялки. «Но что после этого? — риторически спросил Евгений Ясин. — После этого все равно придется решать вопросы образования, думать о развитии науки, а не Академии наук. Есть и много других проблем. Но вот за них-то мы как раз и не беремся».

Нынешний кризис в каком-то смысле развязал России руки, предоставил шанс найти себе место в глобальной экономике — собственно, другого выхода у нашей страны нет, в противном случае наше отставание станет уже необратимым. «Кризис закончится без нас, то есть для нас он кончится тогда, когда он кончится там. Так что по этому поводу можно не "париться", — уверен Евгений Ясин. — Так давайте "париться" по тем проблемам, которые у нас есть. Надо на чем-то сконцентрироваться, чем-то конкретным заняться и там добиться успеха. Но пока я не вижу, что бы мы поставили себе такую цель».

Олег Серегин, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Полины Фроловой

Видеозапись семинара «Уроки кризиса и перспективы развития российской и глобальной экономики»