Сформировать новое поколение исследователей

В 2010 году в Высшей школе экономики была открыта первая в России академическая аспирантура. О результатах первого года работы рассказывают руководители программы академической аспирантуры факультета экономики ВШЭ Сергей Пекарский и факультета социологии ВШЭ Инна Девятко.

— Прошел год с момента создания академической аспирантуры ВШЭ. Каковы основные результаты?

Инна Девятко

И. Девятко: За этот год мы приобрели важный и очень полезный опыт, сформировали более четкое понимание того, как должна быть устроена аспирантура подобного формата. Никто из обучающихся на программе на факультете социологии, а у нас в этом году было пять аспирантов, не изъявил желание уйти. Естественно, не у всех одинаковые успехи, кто-то замечательно продвинулся в исследованиях, а кому-то стоит пересмотреть соотношение затраченного времени на обучение и на написание самой работы.

У аспирантов получился слишком плотный учебный план, как нам сейчас кажется. Они выбрали довольно много курсов, зачастую сложных, требующих выполнения существенных объемов домашних заданий. Поэтому на будущее мы планируем установить более сбалансированное сочетание учебной нагрузки, самостоятельной исследовательской работы и подготовки текстов статей для ежегодных воркшопов и публикаций в журналах.

Еще одним результатом этого года стало введение дополнительных критериев и требований для поступающих в аспирантуру, благодаря которым, мы надеемся, в этом году будет легче ориентироваться в портфолио поступающих, оценивать их сравнительные преимущества и недостатки.

— Как еще опыт прошедшего года отразится на организации работы академической аспирантуры в следующем году? Какие практики можно назвать успешными, а какие — нет?

С.Пекарский: Действительно, по реакции аспирантов мы поняли, что учебная нагрузка в первом году обучения, которая вначале нам казалась небольшой, оставляла недостаточно времени для научной работы. Для следующего набора мы сохраним лишь три обязательных ядра дисциплин (микро-, макроэкономика и эконометрика), а также курс по навыкам академической работы. Все остальные дисциплины, которые аспиранты могут прослушать в Вышке или во время стажировки в западном университете, будут факультативными. Это не означает, что мы сводим образовательную компоненту к минимуму. Мы будем стараться использовать для наших аспирантов лучшие ресурсы: курсы преподавателей ВШЭ со степенью PhD, курсы преподавателей РЭШ — Российской экономической школы — и западных университетов. Но у аспирантов будет больше свободы выбора с учетом их профессиональных интересов.

Пожалуй, самый успешный опыт первого учебного года — это курс и мастер-классы по развитию академических навыков. Их провели Маартен Янссен (Университет Вены и ВШЭ), Кэрол Леонард и Франц Хуберт. В самом деле, что плохо представляют себе молодые исследователи? Это, во-первых, как правильно ставить задачи исследования (в частности, какой вопрос представляет интерес, а какой вопрос, вроде «сколько шпал лежит на железной дороге от Москвы до Владивостока», нет). Во-вторых, как построить презентацию и как написать статью, чтобы ее кто-нибудь захотел прочитать. К сожалению, даже многие состоявшиеся российские исследователи имеют об этом весьма специфическое, доморощенное представление. Поэтому крайне важно, чтобы такие курсы читали на первых порах западные специалисты, имеющие неточечный опыт публикаций в рецензируемых журналах.

Неудачный опыт прошедшего года состоял в том, что эти курсы читались весной, когда исследовательские задачи уже были поставлены и работа над диссертаций шла полным ходом. Со следующего года обучение навыкам академической работы должно будет состояться уже в ноябре-декабре, то есть до того как определена тема диссертации и сформирован план проведения исследований. Иностранные эксперты аспирантского воркшопа отметили, что их критика была запоздавшей — на ошибки аспирантов можно и нужно было обратить внимание на самой начальной стадии. Поэтому аспирантов следующего набора мы попросим подготовить аналог практикующегося на факультете экономики письменного обоснования темы диссертации, написанного по западным канонам research proposal. Имея такие материалы в январе, мы сможем получить своевременные комментарии западных экспертов и избежать ошибок воркшопа этого года.

— Академическая аспирантура — это уникальный для российского образовательного пространства продукт, насколько удается вписать его в существующие форматы образовательного процесса?

Сергей Пекарский

С.Пекарский: Отталкиваясь от довольно общего представления о задачах, которые ставятся перед обучающей компонентой, мы столкнулись как с проблемой формирования учебного плана — наполнения его дисциплинами, так и с подбором преподавателей. В экономической специальности есть консенсус относительно ядра образовательной программы: как уже было сказано — микроэкономика, макроэкономика и эконометрика. Но вот при определении дополнительных курсов возникло затруднение: все наши аспиранты-экономисты (а их изначально было семь человек) имели весьма разные исследовательские интересы. В таких условиях сформировать набор дополнительных дисциплин, которые были бы полезны всем, было весьма сложно. И в первом году мы сделали это не самым удачным образом. Два дополнительных курса (Приложения теории игр и Социальные сети) были прочитаны качественно, но не встретили энтузиазма у аспирантов.

Кроме того, мы ощутили «кадровый голод». Многие молодые университеты, даже уже существенно продвинувшиеся в подготовке бакалавров и магистров, не решаются инициировать собственные PhD программы, или делают это в рамках консорциумов. Причина простая — нехватка специалистов, которые могли бы читать курсы продвинутого уровня и быть квалифицированными научными руководителями, то есть, как минимум, иметь публикации в рецензируемых западных журналах. Безусловно, на факультете экономики ВШЭ есть такие профессионалы. Но их, все же, не так много. И к началу учебного года все они уже были загружены. На это наложилась другая специфическая проблема. Западные PhD программы, как правило, построены как двухуровневые: два года магистратуры плюс два-три года исследований и написания диссертации. Мы же пока вынуждены работать в жестких рамках образовательных форматов России: магистратура — отдельно, аспирантура — отдельно. К сожалению, нельзя исходить из того, что наша академическая аспирантура будет просто второй ступенью западной PhD программы. Ведь мы принимаем в академическую аспирантуру не только выпускников магистратуры факультета экономики ВШЭ (таких в прошедшем году было только двое), но и выпускников других вузов. И расширить аспирантуру с трех до пяти лет также невозможно: академическая аспирантура ВШЭ — это новаторский проект, но это все равно трехлетняя очная аспирантура, в которой обучающиеся находятся в тех же формальных рамках образовательных стандартов и требований ВАК, что и обычные аспиранты.

— Удалось ли радикально изменить отношение аспирантов к научной работе и подготовке кандидатской диссертации?

С.Пекарский: Сама процедура отбора в академическую аспирантуру давала надежду на то, что работа над диссертацией начнется раньше и ее можно будет лучше контролировать. И действительно, сейчас с полной уверенностью можно сказать, что этой цели мы достигли. В начале июня прошел воркшоп академической аспирантуры, на котором каждый аспирант представил первые результаты исследований. В воркшопе приняли участие иностранные эксперты: Джон Най (Университет Джорджа Мейсона, США), Франц Хуберт (Университет Гумбольдта, Германия), Кэрол Леонард (Университет Оксфорда, Великобритания) и Юлань Ду (Университет Гонконга, Китай). В итоге, не только аспиранты получили полезные комментарии по своим работам, но и руководство программы получило важную реакцию на то, что и как мы делаем.

Четыре из пяти работ получили достаточно низкую оценку. В большинстве случаев проблема состояла не столько в методах исследования, сколько в неадекватных целях и задачах исследований. Означает ли это провал? Думаю, нет. Во-первых, аспиранты представили промежуточные результаты исследований в середине первого года исследований. (Вспомним, что даже среди аспирантов, которые успешно защищаются в срок, столь ранние результаты встречаются нечасто.) Так что у них еще есть время серьезно пересмотреть свои исследования. Во-вторых, мы просто еще раз убедились в разных представлениях в России и за рубежом о том, что такое «исследование в области экономики». Думаю, что девяносто процентов работ, защищаемых в отечественных диссоветах и утверждаемых ВАК, вряд ли смогли бы быть защищены в западных университетах. Зачем нам тогда нужно мнение зарубежных экспертов? Цель создания академической аспирантуры — не только улучшить результаты, включая процент успешных защит, по сравнению с обычной аспирантурой. Необходимо постепенно приближать качество исследований молодых экономистов к западному уровню. Это непростой, но правильный путь.

— Кого вы ждете в этом году на программу, кто ваш потенциальный слушатель?

И. Девятко: Мы рассчитываем на тех, кто настроен на академическую карьеру и намерен преподавать здесь или за рубежом. Нам бы хотелось сформировать новое поколение исследователей, ориентированных на международное признание и международные публикации в ведущих научных журналах мира. Российское исследовательское сообщество нуждается в амбициозных, творческих, качественно подготовленных людях, свободно владеющих технологиями и методологией современной науки и способных работать на уровне ведущих научно-исследовательских сообществ.

Включенность в международное научное сообщество обеспечивается несколькими факторами. С одной стороны, мы приглашаем ведущих зарубежных исследователей в качестве кураторов, преподавателей и научных консультантов для наших аспирантов, а с другой — все участники программы проведут не менее семестра в одном из партнерских университетов за рубежом. Это даст им возможность принять участие в научных мероприятиях, поработать в плотном контакте с западными исследователями и создать себе определенную академическую репутацию.

На сегодняшний день с местом и временем отъезда определились почти все участники программы факультета социологии ВШЭ. Факультет имеет давние партнерские отношения с университетами Берлина и Бремена. В последнем есть мощнейшая социологическая специализация, посвященная исследованиями жизненного цикла, так что мы предложили нашим аспирантам надежные научные площадки, где они смогут многому научиться. Хотя некоторые из аспирантов нашли себе место стажировки практически самостоятельно, например, Дарья Орешина поедет в Лондон, где будет проходить стажировку в исследовательском центре, специализирующемся на социологии религии.

— На ваш взгляд, созданы ли в России условия, которые позволяют молодым исследователям плодотворно работать в академической сфере?

И. Девятко: Сложно говорить о России в целом, в Вышке мы стараемся дать им шанс и возможности быть на высоте, работать с ведущими мировыми исследователями, заниматься самыми современными и актуальными проблемами. И пусть они решают, где и как им жить, исходя из личных или семейных обстоятельств, как это происходит во всем цивилизованном мире. А что касается экономических различий в оплате труда ученого в России и за рубежом, то, на мой взгляд, за последнее десятилетие, они значительно уменьшились. И Вышка как раз один из тех вузов, которые стремятся, чтобы это уменьшение стало заметным, и не только в возможностях дохода, но и в карьерных перспективах молодых исследователей.

Разумеется, нам хотелось бы, чтобы молодые исследователи занимались наукой и преподавали в России, но у нас не может быть цели — чтобы они не уезжали. Существует естественная миграция, она связана со специализациями, с конкретными научными лабораториями, у человека может быть необходимость поучиться, пройти постдок по его специальности в каком-то западном университете. Может быть, кого-то привлечет шанс хорошо устроиться, ему предложат хороший контракт, и он останется. Я не вижу в этом ничего страшного.

С.Пекарский: Сегодня академическая аспирантура ВШЭ вряд ли может полноценно конкурировать с PhD программами в Европе, и тем более США. Было бы наивно полагать, что мы выйдем на подобный уровень за несколько лет. В этом смысле мы не сможем удержать молодых людей, которые серьезно настроены получить докторскую степень за рубежом и не сталкиваются при этом с серьезными ограничениями. Однако многие выпускники российских магистратур, которые всерьез задумываются об академической карьере, в силу ряда причин не готовы покинуть родину на четыре-пять лет. Я не говорю сейчас о тех, для кого аспирантура — это прежде всего отсрочка от армии, общежитие в Москве или время подумать, интересно ли заниматься исследовательской работой.

Также было бы самонадеянно считать, что наша новая аспирантская программа может отвлечь талантливых ребят от карьеры в бизнесе. Ни в одной стране мира академическая среда не выдерживает конкуренции с бизнесом, если брать в расчет только финансовую сторону вопроса. Но те, кто твердо определился со своим жизненным треком в пользу академической профессии, все равно сталкивается с финансовыми вопросами. Имеет ли смысл соглашаться на стипендию в 25 тысяч рублей (плюс сопоставимая сумма при работе в научных подразделениях ВШЭ — это единственно разрешенная форма занятости для студентов академической аспирантуры) и при этом брать на себя обязательства форсированными темпами продвигаться к ученой степени? Ведь можно поступить в обычную аспирантуру, параллельно устроиться на работу с большей зарплатой и потихоньку писать диссертацию. На первый взгляд, второй вариант предпочтительней, ведь результат через три-четыре года будет один и тот же. Но опыт показывает, что совмещать работу в бизнесе с обучением и, тем более научно-исследовательской практикой, мало кому удается. Академическую деятельность нельзя поставить «в режим паузы». В результате кандидатская диссертация либо оказывается откровенно слабой даже по российским меркам, либо не доводится до защиты вовсе. Если вы действительно экономист, то вам не стоит строить иллюзии и искать «бесплатный ленч».

Людмила Мезенцева, Новостная служба портала ВШЭ