«Высшее образование не вернется в старый формат»
В рамках Московского международного салона образования (ММСО-2020) 27 апреля состоялась дискуссия «Новое высшее образование: каким оно будет после вынужденного периода дистанционной работы», в которой приняли участие замминистра науки и высшего образования РФ Дмитрий Афанасьев, ректор РАНХиГС Владимир Мау и ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов.
Открывая деловую программу салона, посвященную высшей школе, министр науки и высшего образования РФ Валерий Фальков сказал: «Наша задача – взять то лучшее, что мы накопим в это непростое время, лучшие идеи и лучшие модели, и сделать российское высшее образование более привлекательным в мире».
Психологический порог преодолен
По мнению Дмитрия Афанасьева, есть два негативных сценария развития высшего образования после пандемии, которые нельзя допустить. Первый сценарий – если студенты и преподаватели в полной мере вернутся к прежним практикам и забудут об опыте онлайн-взаимодействия. Второй сценарий – если вузы начнут на скорую руку клепать плохие онлайн-курсы.
Никто не говорит, что традиционные лекции и семинары умрут
«Вопрос в том, каким будет новое смешанное обучение, как в нем будут интегрированы индивидуальные образовательные траектории и групповая работа, как будет развиваться интерактивное обучение. Будущее окажется таким, каким мы его создадим», - заключил Дмитрий Афанасьев.
Как заявил Ярослав Кузьминов, высшее образование не вернется в старый формат. «Сопротивление новому обычно основано на том, что люди это новое не пробовали и к себе не прикладывали, – пояснил он. – Но сейчас все студенты и почти все преподаватели начали работать в цифровой среде. Психологический порог преодолен – будущее будет другим».
В этой ситуации все поймут, что образование не делится на очное и вечернее, а зависит от интенсивности включения в него студентов и преподавателей. На обычной лекции в университете можно зевать и играть в морской бой. Уже сейчас 36 процентов опрошенных студентов говорят, что при переходе в онлайн они стали работать более интенсивно. О повышении интенсивности своей работы сообщают 100 процентов опрошенных преподавателей, рассказал ректор Вышки.
По его мнению, будут востребованы четыре опции онлайн-образования – онлайн-курсы (в России их около 1 тыс, а в Китае – около 24 тыс.), смешанные формы (онлайн-курс замещает только лекции, а остальное происходит в традиционном формате), онлайн-конференции, которые в последний месяц испробовали все, и электронные библиотеки (их мало), тренажеры, симуляторы (их совсем мало).
Впрочем, считает Владимир Мау, образование как в традиционном формате, так и в дистанционным, может быть хорошим и не очень хорошим. Новые технологии помогают хорошему образованию стать лучше и эффективнее, но ничем не помогают образованию не очень хорошему. По его оценке, предстоит перераспределение студентов: те, кто стремится к качественному образованию, получат больше возможностей учиться в вузах с хорошими программами. И в этом смысле онлайн-технологии можно сравнить с ЕГЭ.
От вызова качества к вызову открытости
По мнению Ярослава Кузьминова, традиционный для системы образования вызов качества трансформируется сегодня в вызов открытости – готовности замещать свой контент чужим, включаться во внешнее взаимодействие, искать тех, кто делает то, что ты пока не умеешь делать; тех, кто делает что-то лучше тебя. Цифровизация приводит к перераспределению студентов между онлайн-курсами, сравнению курсов по качеству. И если раньше после отбора по результатам ЕГЭ студент мог слушать исключительно курсы того вуза, в который он поступил, то теперь вузу придется доказывать, что он студенту нужен, и одновременно расширять свое влияние во внешней среде.
Конкуренция в образовании обостряется, причем не только между вузами, не только отраслевая и международная, но и межотраслевая, убежден Владимир Мау. На рынок образования входят крупные корпорации, предлагая свои услуги, и вузы все больше конкурируют с ними.
Новые преподаватели
«Я продолжаю надеяться, что несмотря на свершившуюся цифровую революцию, преподаватель вуза останется ученым или, если он менеджер и дизайнер, автором, лидером профессиональных проектов, – отметил Ярослав Кузьминов. – Это будет ученый, включенный в коллективы, выходящие за рамки своего вуза».
По мнению ректора ВШЭ, у преподавателей сегодня слишком велика нагрузка – при соотношении «1 преподаватель к 12 студентам» они читают в массовых вузах в среднем четыре разных курса, во многих случаях – до десяти курсов одновременно. Такое количество допустимо в техникуме, а в университетах получается, что преподавателей вынуждают заниматься не своим делом.
Владимир Мау привел данные РАНХиГС, согласно которым неприятие дистанционных технологий характерно для 88 процентов преподавателей. Это относится и к преподавателям компьютерных наук, хотя здесь показатель чуть меньше – 79 процентов. Преодолеть такое отношение – это, конечно же, вызов.
Стать Гарвардом
Ярослав Кузьминов считает, что в ближайшей перспективе каждому вузу, оценив свои кадровые ресурсы, сетевые возможности и потребности, предстоит сделать следующие шаги.
Во-первых, нужно понять, какие образовательные поля он отказывается осваивать сам и в какой мере готов использовать чужое. Невозможно иметь в штате профессионалов по всем отраслям, по всей тысяче курсов, которые одновременно читаются в вузе.
Во-вторых, нужно определить категорию курсов, благодаря которым удастся вырастить своих молодых преподавателей, входящих в научную школу ведущего ученого в Гарварде, Санкт-Петербурге или Томске. Речь идет о смешанных курсах, в рамках которых онлайн-лекции читает ведущий ученый, а молодые преподаватели ведут семинары, работая с ним в едином профессионально-педагогическом коллективе.
В-третьих, предстоит оценить, что и где вуз может сделать своими силами, какие онлайн-курсы, симуляторы, другие цифровые продукты он может предложить, используя свои преимущества. Это позволит увеличить рынок для продуктов, разработанных в вузе.
В-четвертых, высвобождение ресурсов в результате образовательного аутсорсинга позволит сконцентрировать интеллектуальные и финансовые ресурсы на исследованиях и разработках. «В каких-то секторах российский вуз должен сам стать Гарвардом», – отметил Ярослав Кузьминов.
Владимир Мау связывает будущее университетов с реализацией лучших программ в очном формате в сочетании с онлайн-элементами, которые тоже важны. По его мнению, развитие образования сопряжено с расширением свободы преподавателей и индивидуализацией траекторий студентов. Жесткую модель образовательных стандартов не удастся «впихнуть» в рамки онлайн-образования – это явно повлечет к снижению качества.
Справедливость и равенство
По мнению ректора ВШЭ, сейчас в высшей школе налицо три проблемы. Первая проблема – это социальное неравенство.
ЕГЭ обеспечил справедливость, но не обеспечил равенство
По словам Ярослава Кузьминова, на бюджетных местах учатся в основном выходцы из обеспеченных слоев населения, а платят за образование дети из малодоходных семей, с низким уровнем образования родителей: «В России образование не выполняет функцию социального перемешивания, которое есть в других странах, и там оно играет роль скрепы, объединения общества, дает ощущение справедливости в широком плане».
Ярослав Кузьминов считает, что эту функцию необходимо реализовать в ближайшее десятилетие – в противном случае Россия будет раздробленной. Нужны программы поддержки абитуриентов из малодоходных семей, где ключевым критерием является статус родителей (неполные семьи, оба родителя без высшего образования, семьи из малых городов). В прошлом году Вышка зачислила более 70 таких абитуриентов в рамках программы «Социальный лифт», в этом году их число планируется увеличить вдвое.
Вторая проблема – неоднородность аудитории по качеству.
«Самое плохое, что может случиться, – когда университет берет на одну программу студентов абсолютно разного качества, – считает ректор ВШЭ. – Например, на 10 бюджетных мест приняты студенты с 70 баллами ЕГЭ, а на 25 внебюджетных – студенты с 35 и 50 баллами. К сожалению, такова реальность, и эти люди учиться друг у друга не могут, слабые тянут вниз сильных». Ярослав Кузьминов назвал это «университетским потребительством», когда студент рассматривается как источник денег, и это фатально плохо для вуза.
Третья проблема – короткие сроки обучения в общеобразовательной школе.
С учетом длинных каникул и 11-летки вместо 12-летки наши дети по сравнению со сверстниками из других стран не доучиваются 2,5-3 года. В результате «обязанности» старшей школы в России выполняет бакалавриат, и к нему относятся как к общему высшему образованию – желательному для всех, но не связанному с профессиональными компетенциями. Чтобы решить эту проблему, можно первые два года обучения в бакалавриате давать общее образование, как предложил Владимир Путин, и затем распределять студентов на профессиональные треки, или усиливать сотрудничество вузов со школами, вовлекая старшеклассников в предпрофессиональную повестку.
Что произойдет этим летом?
Как рассказал Дмитрий Афанасьев, Минобрнауки России уже сегодня прогнозирует выпадающие доходы и планирует ситуации внеплановых затрат. Идет сбор данных по всей вузовской сети о рисках кассовых разрывов, выплаты отпускных и так далее. «Не хотелось бы, чтобы вузы воспользовались моментом и списали на кризис свои недоработки», – подчеркнул заместитель министра.
Отвечая на вопрос, не грозит ли вузам сокращение штата сотрудников в условиях падения доходов, Ярослав Кузьминов заявил, что университет не может избавляться от ученых, которые составляют его интеллектуальный капитал. «Если такое происходит, это академическая трагедия, а не кризис, и я надеюсь, что до этого дела не дойдет», – добавил он.
Однако, отметил ректор ВШЭ, кадровая реструктуризация проходит в вузах постоянно: кто-то уходит по своей инициативе, а кто-то становится не интересен коллегам, потому что не ведет исследования и не проявляет себя как преподаватель. Регулярная кадровая работа временами становится более интенсивной. «Было бы хорошо, если бы этим летом она не вышла за прежние рамки», – уточнил Ярослав Кузьминов, предложив помогать министерству в его работе по дальнейшему развитию высшей школы.
«Этим летом выпускники вузов выйдут на рынок труда, и уже сейчас мы обсуждаем вопросы их поддержки с работодателями и объединениями работодателей, – рассказал ректор ВШЭ. – Можно говорить о такой форме, как государственное субсидирование стажировки студентов крупных компаниях. Это будет полезно для студентов, даже если компания потом не возьмет их на работу».
По мнению Владимира Мау, вузовская система страны продемонстрировала высокую адаптивность. Сильнее всего пострадают вузы с большими внебюджетными доходами, а те, кто полагался только на бюджет, «никуда не денутся». Ректор РАНХигС назвал две ключевые статьи, на которых нельзя экономить, - профессорско-преподавательский состав, благодаря которому существуют университеты, и развитие цифровой инфраструктуры – инвестиции в будущее.