Страны с переходной экономикой отказываются от проведения реформ

12 декабря в ВШЭ прошла презентация доклада Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) «Переходный процесс: остановка в пути». Объектом исследования ЕБРР стали страны — республики бывшего СССР и государства бывшего Восточного блока.

Представлявшие доклад заместитель главного экономиста, директор по исследованиям ЕБРР Джеромин Зеттельмайер и управляющий директор по внешнеэкономической деятельности ЕБРР Алан Руссо обратили внимание на связь между отсутствием прогресса в экономике и недостаточными реформами политических систем.

Экономические реформы в переходных государствах начали пробуксовывать с середины 2000-х годов, отметили аналитики банка. Правда, странам с более демократическими политическими системами удалось дальше других продвинуться на пути преобразований. Но и они после кризиса 2008-2009 годов стали отказываться от реформ, которые могли бы восстановить рост производительности труда и стимулировать рост экономики.

Повышение производительности труда имеет ключевое значение — именно этот фактор, по мнению экономистов ЕБРР, был главным драйвером роста для переходных экономик в 1990-е годы и в начале 2000-х. Проблема в том, что при сохранении нынешних политических моделей и институтов, рост производительности труда в ближайшее десятилетие не превысит 2-4 процента. В последующие десять лет этот показатель еще больше замедлится. Значит, замедлится или вообще прекратится процесс приближения постсоветских государств к уровню жизни развитых стран. Только государствам Центральной Европы и Балтии в ближайшие двадцать лет удастся достичь или превысить уровень в 60 процентов от среднего дохода на душу населения развитых стран, говорится в докладе ЕБРР.

Больше демократии — лучше экономика?

Для оживления экономического роста нужно дать новый импульс реформам. Важным стимулом, по версии авторов доклада, могла бы стать международная интеграция. Она способствует расширению торговых, финансовых связей и внедрению высоких международных стандартов в образовании и подготовке кадров.

Другое направление — развитие институтов и реформа политических систем. Исследователи выяснили, что, с одной стороны, уровень демократизации государства и его экономическое развитие — взаимозависимые категории: врочные экономические институты поддерживают демократию, а демократические перемены, в свою очередь, могут влиять на качество экономических институтов. Однако, с другой стороны, эта корреляция не идеальна, подчеркнул Джеромин Зеттельмайер: «Если сравнить между собой Белоруссию, Азербайджан или Казахстан, в которых одинаково невысоки уровни демократии, то мы увидим, что эти страны сильно различаются в том, что касается продвинутости рыночных реформ». Другой пример — Сербия, Латвия и Эстония. С точки зрения политических моделей, у них «полная демократия», но успех в проведении экономических реформ у них разный.

Еще одним исключением из этой модели являются страны с сырьевыми экономиками. Монополия на ресурсную ренту, как правило, избавляет государство от необходимости развивать экономические институты. «Есть идея о государствах-рантье, согласно которой страны, у которых есть природные ресурсы, такие как обширные пространства земли или нефть, менее склонны к демократии, поскольку люди, которые захватили контроль над этими ресурсами, не настроены на демократию», — говорит Алан Руссо.

О связи демократии и экономических реформ рассказал научный руководитель Международного центра изучения институтов и развития НИУ ВШЭ, директор Института Харримана Колумбийского университета Тимоти Фрай, участвовавший в обсуждении доклада. «Мы забываем, что когда начались экономические реформы, многие люди думали, что взаимосвязь будет отрицательной, что для проведения реформ требуется более автократичное правительство, — отметил он. — Можно сказать, что это не так, есть корреляция в обратном направлении. Сложно определить ведут ли экономические реформы к демократии или демократия ведет к экономическим реформам». Есть разница внутри самих демократий — венгерская демократия отличается от польской демократии. Это важно помнить, когда мы рассматриваем отдельные кластеры.

Стабильность, как антипод реформ

Замедление российской сырьевой экономики серьезно осложняет проведение реформ, отметила директор Института «Центр развития» НИУ ВШЭ Наталья Акиндинова. «В условиях, когда нарастают ресурсные ограничения, отсутствие движения в сторону улучшения институтов, по сути, ведет к их ухудшению, — говорит эксперт. — Когда элиты, пытаясь удержать контроль над сжимающимися ресурсами, основные усилия направляют не на реформирование, а на поддержание стабильности». В первую очередь это касается макроэкономики — речь о введении бюджетного правила, сохранении значительных резервов и контроле над инфляцией. Вдобавок стремление сохранить стабильность заставляет власти ограничивать бюджетные расходы и перераспределять их в пользу правоохранительных и силовых структур.

Исследователи выяснили, что, с одной стороны, уровень демократизации государства и его экономическое развитие — взаимозависимые категории: врочные экономические институты поддерживают демократию, а демократические перемены, в свою очередь, могут влиять на качество экономических институтов. Однако, с другой стороны, эта корреляция не идеальна.

Заведующий кафедрой теории и практики государственного управления НИУ ВШЭ Андрей Клименко согласен с тем, что демократизация способствует экономическому развитию. Вопрос в том, как понимать такой широкий феномен, как «демократизация». «Наверное, это предполагает уменьшение перераспределительных процессов в экономике, уменьшения доли государства», — рассуждает эксперт. Но перед российской экономикой стоят «огромные инфраструктурные проблемы» и проблема больших различий в уровне развития регионов. Решение этих проблем, по словам Клименко, требует создания крупных проектов и концентрации ресурсов. То есть активного участия государства. «Это другая точка зрения, которая, может быть, сейчас преобладает», — замечает эксперт.

Несколько странным выглядит расширение списка стран с переходной экономикой и включение в него государств, где, конечно, идут преобразования, но идут они вовсе не в сторону свободного рынка и демократии, отметил декан факультета социологии НИУ ВШЭ Александр Чепуренко. «Очевидно, что в Центральной и Восточной Европе, в СНГ и в странах Северной Африки формируются совершенно разные типы общественно-экономических систем, — подчеркивает Александр Чепуренко. — Хотелось бы, чтобы после 20 с лишним лет системного транзита, накопленных данных мы переходили к каким-то типологиям». Ведь если мы имеем дело не с гомогенной группой стран и обществ, а с различными группами, то и рекомендации могут быть различными.

Презентация к докладу ЕБРР

Влад Гринкевич, специально для новостной службы портала ВШЭ