У российских экономистов есть уникальные преимущества

5 мая в ГУ-ВШЭ прошел круглый стол «Новая институциональная экономика: навстречу современным и будущим вызовам» («New Institutional Economics: Confronting Current and Future Challenges»).

Видеозапись круглого стола «Новая институциональная экономика: навстречу современным и будущим вызовам» 

Круглый стол был организован Лабораторией институционального анализа (ЛИА) ГУ-ВШЭ совместно с Институтом Рональда Коуза в рамках прошедшего в Вышке семинара Института Рональда Коуза по институциональной экономике. ГУ-ВШЭ является, наряду с МГУ имени М.В.Ломоносова и Российской экономической школой, одним из трех ключевых российских центров изучения институциональной экономики в современной России.

Какие задачи стоят перед новой институциональной экономикой сегодня? Что послужило причиной растущей популярности институционального подхода? Каково само определение институционализма, и как он соотносится с «мейнстримом» экономической науки? Обращаясь к участникам семинара со вступительным словом, ординарный профессор, декан факультета экономики ГУ-ВШЭ Владимир Автономов отметил тот факт, что новая институциональная экономика постепенно становится частью «мейнстрима», который за последние годы сделался более гетерогенным, чем прежде. По мнению Владимира Автономова, у институционального подхода сейчас очень хорошие перспективы, неслучайно Нобелевской премией по экономике было награждено несколько представителей институционализма — Рональд Коуз, Дуглас Норт, Элинор Остром, Оливер Уильямсон. Интерес к институциональной теории и к практикам формирования институтов велик и в России, еще недавно пережившей период совершеннейшего пренебрежения институциональными реалиями.

Участники круглого стола выбрали несколько ракурсов для рассмотрения актуальных вопросов современного институционализма. Джон Hай из Университета Джорджа Мейсона посвятил большую часть своего выступления причинам, по которым экономическая теория и академическое сообщество ученых, представляющих «мейнстрим» дисциплины, в течение длительного времени игнорировали институты. По наблюдению профессора Ная, сейчас ситуация в науке уже иная, чем несколько десятилетий назад. Институциональная экономика показала, что может успешно находить ответы на вопросы, которые неоклассическая экономика оставляла нерешенными. Однако ошибкой старого институционализма было, по мнению профессора Ная, слишком категоричное отвержение того, что составляет ядро экономической науки. «Эйнштейн не считал, что Ньютон заблуждался, но полагал, что теория Ньютона верна лишь для ограниченных условий, а теория относительности является по отношению к ней более общей, — сказал он. — Сходным образом, институционалисты должны показать, что стандартная неоклассическая теория работает, но имеет ограничения в своем применении. Институциональный подход может пролить свет на те области, в которых неоклассическая теория оказывается слабой».

Президент Института Рональда Коуза, консультант Всемирного банка Мэри Ширли обратилась к участникам с докладом «Выстраивание единого подхода в изучении институтов — можем ли мы объединить Норта и Уильямсона?». Профессор Ширли описала различия между «институциональным анализом» (в понимании Оливера Уильямсона) и «организационной экономикой» (в понимании Дугласа Норта). Она показала, как можно совместить эти два подхода в институциональной экономике таким образом, чтобы исследование отдельного предприятия проводилось бы в более широком институциональном контексте.

Питер Мюррелл (Университет Мэриленда) поделился своим описанием результатов переходного периода в экономике стран бывшего СССР и соцлагеря в докладе “Двадцать лет институциональных перемен — каковы итоги?». Профессор Мюррелл проанализировал отличия в результатах переходного периода в разных странах: данные различия касаются неформальных и формальных, а также экономических и политических институтов. Одним из ключевых, по мнению профессора Мюррела, факторов, обуславливающих разделение успешных и неуспешных экономик, является ценностная ориентация на самовыражение, доминирующая в экономиках, достигших успехов в своем развитии, и приоритет «безопасности», актуальный для субъектов относительно проблемных экономик. Кроме того, с точки зрения Мюррелла, социально-экономическая трансформация затронула неформальные институты в меньшей степени, чем формальные.

Эволюции неформальных институтов в переходных экономиках был посвящен и доклад Мароша Серватки (Университет Кентербери, Новая Зеландия). Профессор Серватка представил аудитории игровую модель института доверия. В соответствии с замыслом докладчика, данная модель призвана продемонстрировать справедливость тезиса Роберта Патнэма и Фрэнсиса Фукуямы о том, что приоритет ценности доверия снижает транзакционные издержки и оказывает позитивное влияние на процветание общества.

В завершение круглого стола участники обсудили вопросы институционального оформления Institutional economics и науки в целом на Западе и в развивающихся странах. С точки зрения американских исследователей, представители российской институциональной экономики в определенном смысле обладают такими возможностями, которых нет у их коллег в западных странах. Для того чтобы понимать специфику институциональных проблем, которых в России множество, нужно находится «внутри» — и у российских экономистов есть в этом плане уникальные преимущества. Кроме того, западное академическое сообщество экономистов устроено таким образом, что институциональная экономика не выделена в структуре факультетов, ее приверженцы образуют, скорее, неформальную сеть специалистов. Исследовательские группы и кафедры институциональной экономики создаются, прежде всего, там, где анализ институциональных реалий является со всей очевидностью conditio sine qua non понимания экономических процессов. Интенсивная работа по изучению институциональных преград и условий экономического развития абсолютно необходима для России. При этом научно-исследовательские университеты, конкурирующие друг с другом в научных достижениях — та среда, в которой наука достигает наиболее значительных результатов. Семинар Института Рональда Коуза — еще одно доказательство того, что Высшая школа экономики способна внести свой вклад в мировую институциональную экономику и стремится приобщить российскую экономическую науку к этому направлению исследований.

Данила Маслов
Фото Дарина Харгиса

Видеозапись круглого стола «Новая институциональная экономика: навстречу современным и будущим вызовам»